В первый раз я ехал в Хельсинки целенаправленно (господи, зачем?), во второй был там проездом. Но, так получилось, что в обоих случаях я провёл в городе примерно равное количество времени, но в разные времена года.

Хельсинки стоит на древних гранитных массивах протерозойского возраста (возраст от полутора миллиардов лет и выше), то и дело городе видны обнажения красноватых пород. Я бы их снял, но первый пункт моей программы в февральский визит был «купить шапку» (от снега с дождём я довольно стремительно офигел). А потом они уже как-то и не встречались.

По традиции, стоит мне приехать в какую-нибудь страну, тут же я натыкаюсь на типичный стереотип, с этой страной связанный. На выходе из хельсинского вокзала я стал свидетелем того, как два полицейских под руки вывели пьяного финна из здания. В алкогольном угаре мужик материл местных ментов на финском, а потом выпалил «ПОШЛИ НАХУЭЙ». Уже на русском. А потом заплакал.

В 2016-м я был в Хельсинки проездом. С погодой повезло больше, но мнение о городе лишь укоренилось. Он... Ну такой...

На мой взляд, у меня из этого города нет ни одной мало-мальски толковой фотографии. Хельсинки для стрита подходит ну так себе, здесь ничего не происходит. Архитектура тоже – ну не выдающаяся. Это не Питер и не Тбилиси, там хоть обфотографируйся.

Город, в котором нечего снимать. И, по-моему, совершенно нечего делать. Оба раза мне показалось именно так.