Фотографы бывают двух типов. Первые создают реальность, они больше художники. Вторые – реагируют на неё, они больше писатели. Мне удалось вовремя распознать в себе нехудожника, несмотря на всю любовь ко всякой абстрактной фигне.

Лучшие фотографии я делал не тогда, когда старался что-то выдумать, а когда работал с реальностью и подстраивался под неё. Тем удачнее я снимаю, чем более чутко и спокойно наблюдаю за тем, что вокруг меня происходит.

Я как-то рассказывал в Телеграме историю, как снял любимый чукотский кадр:

Кадр снят на А6000 с китовым объективом и, возможно, это его и спасло. Эта камера от плёнки по своей поворотливости и непредсказуемости мало чем отличалась, поэтому время подумать у меня было.

Именно для того, чтобы думать над каждой фотографией дольше, я и взял плёночный фотоаппарат. Остальные бонусы выскочили позже.

Я далёк от фотофетишизма. Реально не понимаю, какой смысл соваться в плёнку ради камер. Это как ехать в Париж и обедать исключительно в Маке. В плёночной фотографии меня всегда привлекала именно плёнка, но отталкивали плёночные камеры.

На первом ФЭДе я просто запорол Суперию. Эффекта хватило на три года, пока @BilberryMuffin не сунул мне на Алтай всё тот же ФЭД с Вельвией, но уже исправный. Вышло получше, но по цифровым меркам брака там было 80%. Мыло, промахи по фокусу и экспе. Плёночная эстетика.

Однако те кадры, которые получились, разогрели во мне азарт попробовать ещё разок. Азарт массирует интерес к плёночной фотографии, это точно.

Я попытался вновь и отснял на Зенит черно-белую плёнку. Я решил поэкспериментировать в том числе и из-за цвета, но по нынешней зиме цветная бы мне не понадобилась.

Купил Илфорд ХП5:

Из 36 кадров технически качественными получилось 19. Даже со скидкой на то, что плёночным фотографиям больше прощают в плане качества, брака по-прежнему было много.

На Зените ничего не видно в видоискатель – я промахивался по фокусу.

У Зенита неудобные хват и кнопка спуска, а зеркало падает так, что при желании им можно было бы сваи забивать: куча фоток смазаны.

У Зенита не работал экспонометр, приходилось замерять освещённость и выставлять настройки, ориентируясь на смартфон: некоторые фотографии были пересвечены, некоторые недосвечены.

Несмотря на то, что активно снимать на плёнку я пока не планирую, я купил другую камеру, чтобы упростить себе жизнь.

Вместо Зенита я взял Nikon F90 за 75$. По цене хорошей флешки я получил всё то, к чему привык на цифре: автофокус, поддержку современных стёкол, режим приоритета диафрагмы и выдержку 1/8000 c. На плёнке она мне нужна, чтобы снимать днём на f/1.4. Такой средний формат для бедных.

Я выбрал самую дешёвую камеру из тех, что закрывали мои потребности. Разумный баланс между возможностями цифры и ограничениями плёнки. Единственное, в чём я облажался: на новых g-объективах без кольца управления диафрагмой число f всегда будет максимальным в режимах M и A. Попросту – диафрагма будет всегда закрытой.

В режимах S и P на новых объективах диафрагма регулируется автоматикой самой камеры. У меня таких два: 24-70/2.8 и 70-200/2.8. За штатник не очень обидно – всё равно на плёнку я бомбить корпоративы не собирался. А вот телевик я мог бы использовать в экспедициях. И так могу, но это, конечно, будет уже не так удобно.

Если бы взял F100 или F80, смог бы управлять диафрагмой с камеры самостоятельно*. F100 по дизайну похож на цифровые камеры, но стоит в 3 раза дороже.

На Nikon F90 я отснял катушку Портры 400 и Эктара 100. Цифра после названия плёнки – это ISO, если что.

*Через полгода после этой публикации этой статьи я взял F80 за 5 тысяч рублей, и он у меня так и прижился.

Парадоксально, но у мобильной фотографии и плёночной много общего.

Ни смартфонные, ни плёночные камеры уверенно не подразумевают настольной обработки, плохо подходят для динамичных сцен и тех, кто рассматривает резкость веточек по краям кадра в 100% кропе.

Но привлекло меня то, что плёночную фотографию от мобильной отличает. Её органичения.

Я как-то писал, что люблю фикс-объективы, потому что вижу мир заранее в том фокусном, которым буду снимать. Это ограничение хорошо сказывается на фотографиях. На плёнке таких полезных ограничений масса.

Я знаю, какая плёнка заряжена в камеру, и снимаю под конкретную цветовую гамму:

Я знаю, что на детализацию, резкость и динамический диапазон рассчитывать не могу – и снимаю так, чтобы и без них всё хорошо смотрелось:

Я знаю, что закажу небольшое разрешение скана, и поэтому снимаю под небольшой размер:

Я знаю, что кадров немного и фотографирую медленнее:

В моём случае плёнка работает как прививка от технофилии. Главное, держать себя в руках и не вступать в плёночные чатики и форумы. На первых порах это гарантированно уведёт не туда.

Не все ограничения меня привлекали. Некоторые расстраивали.

Так, даже на Никоне было полно промахов по фокусу. Я понятия не имею, почему. Где мой айтрекинг?

Меня раздражало, что я не могу посмотреть сразу, что получилось. Если я сомневался, есть ли смаз на фотографии, приходилось делать три кадра просто на всякий случай.

Справедливости ради, этот азарт в какой-то мере привлекателен, а отстроченный просмотр позволяет смотреть на фотографии менее предвзято. Но, на мой взгляд, это весьма натянутые преимущества.

Одна из причин, по которой мне хочется поменять D850 на Z6 (до сих пор продаётся, пишите) – съёмка со сложных ракурсов через дисплей. На Nikon D850 это происходит медленно, на Nikon F90 невозможно в принципе. А мне нравится снимать незаметно или с нижнего ракурса.

Плёночная фотография, прям скажем, небесплатная, а все расчёты, доказывающие обратное – спекулятивны. Она дороже цифры. И как будто, чтобы я ещё больше в этом уверился, мой товарищ и идейный вдохновитель Павел Косенко одолжил свой Хассель, когда узнал, что я пробую плёнку.

Вышло классно:

Но.

Несколько тысяч долларов стоит сама камера в хорошем состоянии. До 20-30 долларов стоит катушка на 12 кадров. Проявка стоит доллара 2-3, но сканирование в большом разрешении и, тем более, печать, обойдутся ещё в две-три стоимости самой плёнки.

Дома наладить все эти процессы реально, но тоже затратно. Сканер стоит 500–1000$. Проявлять тоже можно дома, но только ч/б. С цветом сложно. По-хорошему, и печатать надо аналогово. Пока отсканируете плёнку, пока напечатаете на обычном принтере, по пути потеряете половину инфы. По сути получится плохая цифровая фотография, а не прекрасная аналоговая.

Паша на это отвечает филосовской аналогией. Нас ведь не смущает переплата в ресторане, несмотря на то, что пообедать мы можем и в KFC. Но, погодите, в смысле не смущает? Я каждый раз психую. Не смущала бы, я бы по ресторанам хоть каждый день ходил.

Обычно я воспринимаю как комплимент, когда меня спрашивают, не снимаю ли я на плёнку. Я люблю плёночные цвета и стремлюсь к ним. Но я не то, чтобы впечатлён результатом.

Дома у меня по-прежнему 8 бит на 2K-мониторе. И это во время просмотра фотографии на компе, потом это всё дополнительно доуродует ещё какой-нибудь Инстаграм. Странно рассчитывать на выдающийся цвет или пластику как на основную цель съёмки на плёнку, оставаясь при этом в парадигме цифровой фотографии.

Кроме тех случаев, когда мне заказывают репортажи, снимаю я в основном для себя. Я не стремлюсь к тому, чтобы стать лучшим фотографом среди кого-то. Это не спорт. Я, разве что, получаю удовольствие от того, насколько хуже были мои фотографии раньше.

Во мне мертва тяга к технофетишизму, но жива к творчеству. Я не делаю из инструмента культ. Фотография для меня – это записная книжка и форма обсессивно-компульсивного расстройства.

Моя камера должна быть максимально прозрачной, я не хочу её чувствовать. Со временем я понял, что больше всего помогают снять что-то толковое даже не насмотренность, а творческие эксперименты, практика, анализ критики и хороший мудбоард.

Однако мне интересен процесс. Опыт ради опыта. Исходя из этого, переходить на плёнку целиком в планах пока нет, но держать катушку про запас – есть такая мысль. Примерно как бутылку коньяка в шкафчике.

Мало ли.

Патреоны: Andre Cheshire, Magistr, Anton G, Naim Naimov, Dmitry, Dmitry Sergeev, Ivan Bondarev, Maks, Maksim Maksimov, Alexkolov, Nick Gladkiy, Oleksandr Fishchenko, Ruslan Keba, Taras, Сергей Хмелевский, Катя Мельник, VLMokhov
Artur Aliev, PostWarBlues, Edgar Cherkasov, Daniil Ososkov, Alexander, Fr. Kirill gorbunov, Demenin dmitriy, Kostya, Igor Djachenko, Gontarev Vladimir, Darya Fedorova, Егор Гребеньков.

И Кочеткова Екатерина (корректорка).